ПУПКОВ Георгий Андреевич

Волгодонск – город молодой и современный, но при этом его составной частью не так давно стали кварталы частной застройки, которые, по сути, наследники старинных донских станиц, сохранивших яркую и насыщенную историю. Именно через эти зеленые уголки города идет соприкосновение с событиями давно минувших лет: революция и гражданская война, расказачивание, коллективизация, Великая Отечественная. Бывшие станицы не просто старше самого города, они, несомненно, и повидали больше. Здесь есть мощные корни, свои традиции, хотя, если откровенно, и размытые основательно веянием нового времени.

Есть в бывшей станице Соленовской улица Пупкова. Среди новых жителей мало кто знает, чье имя носит улица, да и коренные немного путаются – одни вспоминают директора красноярской школы довоенной поры Якова Георгиевича Пупкова, другие все же склоняются к тому, что у него был отец – герой гражданской войны.

Правы вторые. Георгий Андреевич Пупков – красногвардеец отряда Федора Подтелкова и Михаила Кривошлыкова. Он, как и его однополчане, увековечен к тому же и в романе Михаила Шолохова «Тихий Дон». Мы привыкли считать знаменитое произведение художественным, но в нем присутствуют и документальные факты. В конце второй книги - трагическая картина уничтожения плененных красногвардейцев. В приведенном «Списке чинов отряда Подтелкова, приговоренных 27 апреля (11 мая) 1918 г. военно-полевым судом к смертной казни» в числе 78-и человек тридцать пятым номером идет Георгий Пупков, казак станицы Нижне-Курмоярской. Приговор был приведен в исполнение, и этот исторический факт поставил точку в первой неудавшейся попытке установления советской власти на Дону, а вместе с тем дал толчок повстанческому движению казаков против революции и новых порядков. Но с тех пор Подтелков и его товарищи стали страдальцами за правое дело. За них шли мстить все новые и новые красные полки и дивизии, а вскоре ситуация на Дону снова изменилась - советская власть вновь восторжествовала. Погибшему отряду Подтелкова не дали уйти в забвение. Он со своими боевыми друзьями стал символом несгибаемости в борьбе за торжество власти Советов. Если опять же обратиться к роману, получается, что последние слова Федора Подтелкова оказались пророческими.

Он, наблюдая за расстрелом товарищей и ожидая своей участи, обращается к казакам:

- Темные вы… слепые! Слепцы вы! Заманули вас офицерья, заставили кровных братов убивать! Вы думаете, ежли нас побьете, так этим кончится? Нет! Нынче ваш верх, а завтра уж вас будут расстреливать! Советская власть установится по всей России. Вот попомните мои слова! Зря кровь чужую льете! Глупые вы люди!

- Мы и с энтими так управимся! – выскочил какой-то старик.

- Всех, дед, не перестреляете, - улыбнулся Подтелков. – Всю Россию на виселицу не вздернешь. Береги свою голову! Всхомянитесь вы после, да поздно будет!».

Те, кто были в тот момент рядом с Подтелковым и Кривошлыковым - не просто рядовые красногвардейцы. Это был костяк советской власти на Дону из казаков-фронтовиков, в большинстве своем коммунисты-большевики. Именно на них рассчитывало руководство Донского казачьего Военно-революционного комитета, когда направлялось в экспедицию на север области за мобилизационными ресурсами. Но силу противостояния тогда Советы не могли объективно оценить, что и привело к трагедии.

Каким он был, один из семидесяти восьми, казак Георгий Пупков?

Родился 23 апреля 1893 года в хуторе Кулалы станицы Нижне-Курмоярской 1-го Донского казачьего округа Области Войска Донского. Семья не бедствовала, но хлеб приходилось добывать нелегким трудом земледельца. Незадолго до войны женился на казачке Марии Федоровне Агуреевой. А в 1914 году, когда грянул раскат грома первой мировой войны, семья снарядила молодого казака, и пошел он воевать «За Веру, Царя и Отечество». Воевал плечом к плечу со своими станичниками. 2-й Донской казачий полк генерала Сысоева, в котором он служил, формировался из казаков станиц Цимлянской, Романовской, Нижне-Курмоярской, других станиц первого Донского округа. Этот полк бился на юго-западном фронте, участвовал и в знаменитом Брусиловском прорыве. Не робкого десятка был казак Пупков, за отвагу наградили его медалью «За храбрость». Живой ум впитывал все, что происходило вокруг, и стал он понимать, что за красивыми словами о той войне стоят интересы богатых людей, которые столкнули лбами свои народы.

Принял он сторону большевиков, а потом и вступил в партию. Большую роль в его политическом самоопределении, наверное, сыграло то, что он побывал в Петрограде, откуда и шли все революционные веяния. Вживую он увидел Ленина, других видных большевиков. В январе 1918 года вместе с такими же фронтовыми казаками во главе с Ф. Подтелковым и М.Кривошлыковым образовали Донской казачий ВРК. Взялись за установление советской власти. На Дону это было делом очень сложным. Большевистское руководство не случайно считало казаков реакционным классом и потенциальными союзниками своих врагов, ведь они считались привилегированным сословием, которому было, что терять. В первой половине 18-го года сил для поддержки революционных казаков не нашлось, что и обрекло многих из них на гибель от рук своих же земляков-станичников.

Судьба Пупкова и ее трагический конец весьма характерны для большевиков из среды казачества в 1918 году. Они были первые, верили в справедливость нового общества и власти рабочих и крестьян. В них жил революционный романтизм, и не нам судить их поступки, обвинять за тот террор, который был развязан потом в отношении всего казачества. Надо было иметь смелость идти против исконных порядков, по которым жили отцы и деды. Страдали не только они сами – страдали их семьи. Если снова взять в руки «Тихий Дон», то можно обратиться к месту страшной казни семьи Михаила Кошевого. Родственникам Пупкова тоже досталось: на майдане прилюдно пороли Марию Федоровну Пупкову за то, что она жена красногвардейца. Но она не отреклась от мужа и вырастила таким же самоотверженным единственного своего сына. К слову сказать, прожила она 98 лет и после гибели Георгия Пупкова больше замуж не выходила.

Сына Георгия Пупкова – Якова – помогла одинокой вдове воспитать советская власть. Выучился Яков Георгиевич, стал коммунистом. Начал преподавать в школе-семилетке Красного Яра, а незадолго перед войной стал директором. Вспоминает ученик Якова Георгиевича – Тимофей Егорович Колесников: «С виду наш учитель был высокий ростом, красивый и крепкого телосложения. Отличали его уравновешенность, доброта, чуткое отношение к детям. Уважали его в станице очень сильно. Как-то двое одноклассников так сцепились, что их никто не мог разнять. Яков Георгиевич подошел, запросто двумя руками развел забияк и спокойно спросил: «Будете еще драться?». Те сразу остыли, почувствовав могучую усмиряющую силу. Часто говорил, что придется и нам хлебнуть лиха. Говорил он это с какой-то печалью, то ли предчувствуя, что самому не так много отмерено жить осталось, то ли искренне жалея наше поколение, которое вместе с годами зрелости вступало в 40-е годы».

В 1941 году директор школы ушел на фронт. А потом пришло известие: 12 октября 1943 года под Киевом погиб смертью храбрых командир роты противотанковых ружей старший лейтенант Пупков.

Примерно одинаково прожили отец и сын, оба погибли за свою землю, оба лежат в братских могилах. Один – в хуторе Пономарев, другой – в украинском селе Ходорово. Сейчас в Волгодонске живут правнуки и  праправнуки Георгия Андреевича Пупкова. Они помнят и хранят свою семейную историю. Это достойный пример всем нам знать свои истоки, бережно относиться к прошлому, без которого нет настоящего. Как хочется, чтобы этой заповеди придерживались все.

«Волгодонская правда»

• дальше >